12-14 января в Москве прошел очередной съезд ФНПР, на котором в очередной раз был избран председателем этой организации Михаил ШМАКОВ. Казалось бы, все ожидаемо. Но некоторые штрихи прошедшего съезда заставляют задуматься, так ли уж непоколебима позиция преемника ВЦСПС и нынешней псевдо-профсоюзной системы.
Безальтернативная альтернатива
Все сторонние наблюдатели заметили, что местом для проведения съезда была выбрано здание пассажирского вагонного депо «Москва Киевская». Выбор был настолько необычен, что приехавший на доклад премьер-министр Владимир Путин даже пошутил мол, нужен ли еще независимым профсоюзам Колонный зал Дома Союзов, который им принадлежит? Реакцией на нее было неловкое молчание.
Случаен ли был выбор ФНПР? Случайно ли была шутка премьера? Время показало, что Владимир Путин ничего случайно не делает. Похоже, бывшая народная собственность, присвоенная и активно ныне распродаваемая ФНПР, изрядно портит репутацию организации. Вспомнить только имущественные скандалы в Волгограде, Ставрополе, Ленинградской области и т.д. Можно предположить, что это была основная причина, почему выбрали для съезда вагонное депо.
Впрочем, на этот факт никто особо внимания не обратил, потому что в большей степени аналитиков интересовало: почему депутат Госдумы Александр Исаев сначала выдвинул свою кандидатуру в председатели, а потом быстренько ее снял.
Вряд ли можно согласиться с версией «Независимой газеты», что, дескать, легкая конкуренция Исаева была мягкой попыткой «надавить на профбосса, напомнив ему об особой ответственности лидера ФНПР за состояние умов накануне выборов». Столько лет российская власть выступала в тандеме с ФНПР, что давление подобного рода, наверняка, осуществляется за дверями закрытых кабинетов, а не публично. Скорее дело в другом. Достаточно вспомнить Скандальные прошлогодние выборы в Ленинградской федерации профсоюзов, когда проректор СПбГУ Станислав Еремеев выдвинул свою кандидатуру, как альтернативу председателю ЛФП Владимиру Дербину. Тогда Еремеева по формальным признакам просто не допустили до голосования. А то, что почти половина делегатов после этого покинула конференцию, никого не смутило. В присутствии премьера такой ситуации допустить было нельзя. Поэтому «зачистку» провели заранее, а кандидатуру Исаева выставили, как альтернативу во избежание нестандартных ситуаций. Когда же стало ясно, что единственный конкурент - председатель профсоюза работников судостроения Владимир Макавчик накануне нейтрализован и отрешен от участия в предвыборной борьбе, Исаев быстренько снял кандидатуру.
Иную схему, когда дело касается центрального аппарата ФНПР, предположить трудно. Другое дело в регионах – там уже безальтернативные выборы проводить с каждым годом сложнее, но это уже совсем другая тема.
Общественная организация с признаками профсоюза
В своей речи Владимир Путин заявил: «Нередки случаи, когда деятельность профсоюзов приобретает формальный характер, а выполнение прямых функций по защите прав трудящихся подменяется собственным пиаром, решением личных вопросов».
Это уже не прозрачный намек, а прямое обвинение в адрес ФНПР. За последнее десятилетие всем уже стало понятно, что правопреемница советской ВЦСПС так и не смогла стать полноценным профсоюзным объединением. Да, это мощная организация с признаками профсоюзной деятельности, но не более того. А иной она быть и не может, потому что основной бюджет ФНПР формируется не за счет профсоюзных взносов, а за счет собственности, которая была ей передана в период развала Советского Союза. Функционеры Федерации независимых профсоюзов от членов центрального аппарата, до региональных управленцев живут за счет ренты, а профзносы не более чем приятная добавка к пенсии. Таким образом, им незачем менять статус кво, бороться за права трудящихся добиваться чего-нибудь от работодателей или правительства.
До прошлогоднего кризиса такая ситуация устраивала почти всех. Работодателей, потому что ручной профсоюз, позволял проталкивать нужные идеи и гасить возникающее недовольство. Власть, у которой был мягкий буфер, позволяющий в некоторой степени контролировать через управляемые профсоюзы работодателей. И даже основную часть работников, поскольку обещая экономическая ситуация располагала работодателей к чему-то вроде социального партнерства – рост зарплат, какое-никакое соблюдение техники безопасности, хотя бы частичная модернизация производства.
Но вот грянул кризис. И что произошло? Работодатель, спасая свою прибыль начал увольнять, сокращать зарплату, увеличивать эксплуатация работников. Правительство попыталось регулировать увольнения, порой в ущерб производству. Трудящиеся оказались полностью беззащитны перед лицом тех, кто их нанимал на работу. А многочисленная армия ФНПРовцев оказалась бессильна что-либо сделать: с одной стороны они слишком завязли в сговорах с работодателем, с другой стороны – опыта борьбы за права трудящихся в последнее десятилетие был окончательно утерян.
Конечно, отдельные организации ФНПР, боролись, как могли (иногда даже успешно) за своих людей, но их активность вряд ли можно считать тенденцией. Свободные профсоюзы, которые традиционно оказываются в таких ситуация на высоте также предпринимали шаги по защите своих членов. Но в силу своей малочисленности и разрозненности, они чаще всего выступали как адвокатские конторы, выигрывая битву за одного человека, но проигрывая в целом по предприятиям.
Результатом этого стало полное разочарование россиян в профсоюзном движении. По итогам опроса ВЦИОМ, проведенного в конце 2010 года, 80 процентов россиян убеждены, что их трудовые права защищены недостаточно, а 50 процентов считают, что их права никто не защищает.
Россия – страна без профсоюзов
- Я вполне понимаю разочарование наших сограждан в профсоюзном движении, - говорит председатель Объединения профсоюзов России СОЦПРОФ Сергей ВОСТРЕЦОВ. – Функционеры ФНПР защищать их не хотят, а свободные профсоюзы фактически лишены такой возможности. Люди оказываются брошены на произвол судьбы.
Схема блокирования работы свободных профсоюзов была выстроена еще в 90-х годах прошлого столетия и закреплена в новом Трудовом Кодексе. Закрепленная законом норма в 51 процент, фактически выбила почву из-под ног альтернативных профсоюзов, поскольку провести общее собрание без участия работодателя невозможно. А кто у нас среди профсоюзников лучший друг работодателя?
Альтернативные профсоюзы были фактически выключены из ведения коллективных переговоров, вообще участия в трудовом процессе. Лидеров неугодных профсоюзов не допускают как в Российскую трехстороннюю комиссию, так и в региональные комиссии – там заседают функционеры ФНПР, которые и формируют состав профсоюзной стороны. Отсюда беспомощность альтернативных профорганизаций в масштабах всей страны, хотя на отдельных предприятиях, даже из нашей практики видно, чего-то они добиваются. Поэтому говорить о том, что в России есть профсоюзное движение, как таковое, я не могу. Имеются отдельные очаги, которые держаться на энтузиастах.
Если о слабости профсоюзного движения говорит лидер второго по численности и авторитету профсоюзного Объединения, то это симптом более чем тревожный. Похоже, российское общество подходит к порогу социальной катастрофы, когда работник попадет в рабскую зависимость от работодателя. Периодически появляются идеи по переделке трудового законодательства в пользу работодателей. Та же отмена защиты профсоюзных лидеров Конституционным судом или невнятные инициативы миллиардера Прохорова. Причем последние были пресечены государственными чиновниками, а никак не профсоюзами.
Пока серьезных попыток пересмотра трудового законодательства не предпринималось – еще бы, впереди выборы. На данный момент российские работодатели с попущения официальных профсоюзов и надзорных органов тихонько плюют на российское законодательство (когда, размеры плевков возрастают, то тут все-таки вмешиваются прокуратура и трудинспекция). Но что будет завтра или послезавтра? Особенно, когда уйдут профсоюзные энтузиасты, закваски 90-х годов, а на смену им никто не придет?
Модернизация рынка труда – спасение экономики
Прошедший кризис показал, что зависимость от сырьевой экономики – это путь в никуда. Стоит упасть ценам на нефть и российской экономики просто не будет. Поэтому президент Дмитрий Медведев провозгласил курс на модернизацию экономики. К сожалению, в его плане учитывается лишь техническая составляющая, которая хотя и является важной, но далеко не основополагающая.
Рывок вперед может сделать только общество свободных, уверенных в собственной защищенности граждан. Лишь в этом случае будет проявляться инициатива, повышаться эффективность вводиться инновации не только сверху, но и снизу. Удовлетворяет ли этим условиям нынешнее российское общество?
Безусловно, нет. Сегодня работник не уверен в том, что ему по справедливости будет оплачен труд, что работодатель не ухудшит условия труда, что вообще завтра он не окажется на улице. От такого забитого создания трудно ожидать какой-либо модернизации. Поэтому совершенно очевидно, что на сегодня наиболее остро встает вопрос о принципиальной модернизации трудовых отношений.
Вряд ли стоит реанимировать нынешнюю профсоюзную систему, поскольку она показала свою несостоятельность. Она фактически противопоставляет профсоюз работодателям, в результате чего работодатель вступает в сговор с профсоюзным лидером, либо объявляет ему войну и блокирует его работу. Однако в мире существует модель, позволяющая избежать этой вилки. Она была создана в Германии и действует уже на протяжении десятилетий.
Немецкая профсоюзная модель опирается не на первичную профсоюзную организацию. Первичек в Германии нет, а есть представитель профсоюза. Он состоит в производственном совете предприятия. То есть в Германии основа делается не на первичную организацию, а на отраслевые профсоюзы, которые заключают соглашения, диктуют свои условия работодателям, потому что их полномочия подтверждены государством.
Производственный совет предприятия налаживает контакты между администрацией и профсоюзами. В отношениях между работодателями и работниками эти советы не имеют права вставать на чью-либо сторону. Немецкая модель предусматривает заключение большого количества отраслевых соглашений, что практически нейтрализует переговоры на уровне предприятия. Зато государство, являясь арбитром и гарантом, способствует созданию необходимых условий для разрешения конфликтов, и законодательно распространяет коллективные договоры на предприятия, где нет профсоюзов.
Эта система позволяет уравновесить интересы всех игроков на рынке труда. Работодатель, чтобы не вызвать гнев профсоюза, на который он сможет повлиять, будет вынужден убеждать с цифрами в руках о необходимости тех или иных изменений положения работников. Профсоюз, исходя из положения в отрасли, будет оценивать целесообразность этих изменений и выдвигать свои требования. В случае если договориться будет невозможно, государство в качестве арбитра может принять волевое решение.
В данной цепочке существенно сокращается число профсоюзных функционеров, профсоюзное движение очищается от неадекватных товарищей, оказывается вне политических разборок и может заниматься исключительно правами трудящихся. Более того, подобная система отраслевых соглашений создает условия для выравнивания зарплаты на различных предприятиях и создает уверенность работника в завтрашнем дне.
Объединение профсоюзов России СОЦПРОФ 191014, г. Санкт-Петербург, ул. Чехова, д. 6, 3 этаж
