В немецком городке Шпрокхёфель прошёл третий по счёту семинар проекта «Организационное укрепление проф­союза», осуществляемого Центральным Советом ГМПР и профсоюзом
«ИГ-Металл» (Германия) при поддержке Фонда имени Фридриха Эберта. В числе 23 представителей ГМПР России в его работе принял участие заместитель председателя профкома ОЭМК Сергей Коршиков. 10 ноября на профчасе комбината он выступил с информацией о семинаре и ответил на вопросы проф­союзных активистов.
— Семинар проходил в одной из восьми профсоюзных школ Германии. За год там проходит обучение более 10 тысяч членов профсоюза. Школе 40 лет. На следующий год её планируют снести. В 150 метрах от здания школы строят новую, в шесть этажей. Профсоюз Германии — состоятельная организация, может себе позволить расширять учебную базу…
— Сергей Васильевич, расскажите, что нового узнали?
— У немцев есть «Проект-2009» Всегерманского проф­союза, о нём много говорят и пишут, солидно его преподносят, поскольку наблюдается тенденция оттока людей из профсоюза и игнорирования его молодёжью.
Основой проекта является органайзинг. Согласно проекту, коллеги из Германии заняты организационной перестройкой, они делают упор на смещение работы с верхних (правительственных) уровней вниз. А суть системы органайзинга — максимальное приближение профсоюзных активистов к человеку, общение по принципу глаза в глаза; не на собрании, не через призывы, лозунги и митинги, а лично с каждым работником. В качестве примера успешности действия этой системы была названа победа Барака Обамы на выборах.
Мы побывали на металлургическом предприятии компании «Тиссен-Крупп». Много общались с председателем Совета предприятия, директором по персоналу, директорами сталеплавильного, прокатного производств. Встретили нас в стенах завода очень хорошо. Компании «Тиссен-Крупп» в следующем году исполнится 200 лет. Там у них действует производст­венный Совет или, как его называют, Совет предприятия, который представляет интересы работников перед работодателями. По Закону о предприятии Совет избирается тайным голосованием один раз в четыре года всеми работниками, выборы оплачивает работодатель, но руководители не могут быть избраны в этот орган. На некоторых заводах с Советом согласовывают даже приём на работу директора по персоналу. А вот доверенных лиц выбирают все члены профсоюза. Основой их работы является Устав профсоюза. А всё, что касается охраны труда, выплат — решает Совет предприятия.
Завод современный, 4200 работающих, семь процентов от общей численности — женщины. Выплавляют 600 тысяч тонн высоколегированной стали в год. Работают только на металлоломе и добавках, очень зависят от сырья. Делают порядка 20 плавок в сутки. Зарплата в среднем 21 евро в час. Менеджеры получают от 2,5 до 5 тысяч евро, в зависимости от квалификации, а рабочие, в среднем, 3300 евро. Мы посмотрели сталеплавильный и прокатный цеха. Я бы не сказал, что там идеальная чистота, у нас в некоторых цехах — почище. Представители работодателя отметили, что 80 процентов несчастных случаев происходит из-за неправильного поведения работников. Отклонений от стандартов в производстве работодатель не допускает. Люди материально не наказываются, ведётся тщательный разбор: какие у человека были причины на ошибку? Может, он был подавлен, недостаточно обучен и так далее.
Прямо на территории завода действуют профтехучилища. Ежегодно предприятие берёт 300 выпускников школ и обучает рабочим профессиям. В классах — современные станки с программным управлением, современные сварочные аппараты. Обучают ребят три года и платят им 700 евро в месяц. Самым толковым предлагают идти учиться в заведения, где готовят сталеваров, прокатчиков, либо направляют их в вуз, откуда они возвращаются на завод инженерами. Студентам завод платит стипендию…
Что касается профсоюза, то мы узнали, каких успехов добились наши коллеги в тарифной политике, касающейся работающих по найму. Это сокращение рабочей недели в металлообрабатывающей и электротехнической промышленности с 48 часов (в начале 50-х годов) до 35 часов (с 1995 года); продолжительность отпуска — 30 рабочих дней в год; оплачиваемый отпуск и «рождественская премия»; сохранение заработной платы в случае нетрудо­способности по болезни; гарантия сохранения зарплаты и меры защиты от увольнения для пожилых работников и ещё десятка три подобных пунктов. После объединения Германии профсоюзы решили нивелировать разницу в доходах почти в 70 процентов путём постепенного выравнивания тарифов заработной платы, окладов и ученических пособий. Они этого добились.
Как и у нас в стране, там есть проблема наёмного труда. Мы провозгласили лозунг: нет наёмному труду, а немцы рассудили, мол, как можно запретить хозяину воспользоваться услугами наёмных работников? Они законодательно добились, чтобы работникам наёмного труда платили столько же, сколько и штатным. А раз деньги одни и те же, работодателю выгоднее иметь постоянного работника. В Германии избавляются от соцобъектов, не строят заводское жильё, уходят в прошлое некоторые социальные программы. Председатель ГМПР Михаил Тарасенко правильно сказал, что большая потеря для человека труда в том, что с исчезновением СССР исчез дух соревновательности двух систем, когда капиталисты вынуждены были делать кое-что на основе социалистических принципов. Во всём мире одинаково начинают закручивать гайки. Больше десяти миллионов немцев (13,5 процента трудо­способного населения страны) считаются бедными. Эти люди имеют доходы в месяц — 938 евро: 450 отдают за жильё, а на жизнь семья из трёх человек будет тратить всего 300 евро.
— Что общего у нас с проф­союзом «ИГ-Металл»?
— Главное, что объединяет ГМПР с немецким профсоюзом «ИГ-Металл» — сходство проблем и общие цели, сформулированные съездами проф­союзов двух стран: «Измениться, чтобы быть востребованными и успешными в изменяющемся мире труда». Я окончательно убедился: неплохо было бы немцам взять за основу нашу систему организационного построения. В нормально работающей организации наша система дейст­вует очень эффективно. Больших различий в деятельности профсоюзов двух стран я не увидел.

Ирина Фролкина
Фото из архива С.В. Коршикова